У зеркала

I was asked once why I always write about myself. What a strange question, I thought, but tried to give it a full, considerate answer. Only later I realized that there was no way to give an answer to a question which essentially meant, "Why don't you write what I want to read?"

The whole meaning of art is to express what is inside of you. That's who artists are - they are those people whose inner instrument is fine-tuned towards their own inner world, and whatever they do - they do through the prism of their own inner world. They can write, paint, draw, compose music, act, create items of clothing out of fabric or create outfits out of separate pieces, create interiors with given space and pieces of furniture, take photographs, build, carve, and create groups, organizations, businesses... out of their own inner world - the way a spider makes a spiderweb out of his own self. Without a spider, there would be no spiderweb. I do not write always about myself - nothing of what's published below has ever happened to me. A lot of what I wrote are fairy tales, and no, in the real life I have never met a girl who literally has wings on her back. And yet I know that people have wings - all of us have wings. Only very often, we store them in a old musty trunk somewhere in a forgotten attic of our soul. And yes, from that point of view, I do write always about myself - I write what I feel and what I know - about my own soul and about the world the way I see it through the prism of my own soul.

У зеркала

Трудно было поверить, что это тот человек, которого она знала так давно и любила. Да полно те, он ли это? И она ли это – вот глянь-ка в зеркало, ну она ли? Смотрела на нее из зеркала какая-то незнакомая тетка, вон морщинки у глаз и тушь растеклась. Рева-корова. И кардиганчик этот замызганный, откуда она его только откопала? А ну да, это же подруга ей подарила, как только она первенца родила. Чего еще говорю, кардиган какой-то – все вон коляску, памперсы там, а ты мне моду какую-то. А ничего, сноится – бойко отозвалась подруга. И гляди-ка, и правда сносился – лет пятнадцать уже назад, а вот же выжил. И она выжила, знать. Эти отношения, как неравный бой, а ведь пятнадцать лет -  как с куста. Выжила, может еще и медалью нагрядат – даст бог, не посмертно.

People: Eric

What can be a subject for art?

Anything. 

Art is not in the subject - it's in the feeling.

People are one of the most fascinating art subjects for me. I spent years taking photos of all kinds of people, from little children to grown ups. My favorite kind of portraits are candid, not staged. Though, at times there is something about a particular person in a particular moment in time, when even a posed photograph feels like a beautifully candid shot. This was one of such times - I've always loved this portrait of Eric, a musician and wood carver from the Ohio Renaissance Festival. The photo was taken in October of 2006.

Disclaimer: the photo is not for sale.

Tiger Lily

I rarely did macro photos when I was into photography, but I remember being so taken with the beauty of this flower that I couldn't resist the temptation to fill the whole lens of my camera with it. 

Photo was taken in Cincinnati Zoo in July 2006.

November Sketches: People

11-06-14

11-13-14

My Art Album from 30 years ago

Seeing this album was a surprise for me on many levels. First of all, I did not know that Mom saved it. I forgot what projects we were working on in 5th grade. I was surprised to see the wide variety of media and techniques we were taught. Our teacher Aleksei Sergeevich Poletaev was a fine artist who had his exhibitions in our town and in Krasnoyarsk (the big city nearby), as I heard. We had two years of art classes (once a week) in 5th and 6th grades. It was fun to see what I was able to create between 11 and 12 years old (my daughter's age now), especially as I watch my daughter growing and see what they do in their art class, while at the same time I'm rediscovering my own interest in visual arts which was rather passive for the last 30 years.

Sketchbook: Wooden Figures, Antique Rice Container, Anna & Cats, Loveseat

Стихи для дочери

На озере

Прилетели чаечки

К маленькой Анечке.

Приплыли уточки

К маленькой Анюточке.

Прибежали гуси

К маленькой Нюсе.

Прискакали белочки

К маленькой девочке.

Пришли лягушки

К маленькой Нюшке.

А смешная игуанка

Говорит: “Спи крепко, Анка!”

Сентябрь 2003

Westland, MI

Sketchbook: Aluminum Lamp

Ручейки и Речка

Там, где горы касаются белыми вершинами неба, зарождаются ручейки. Перекликаются, пересмеиваются, плещутся, торопясь к речке.
-- Речка, речка, научи нас бежать!
--  А вы бегите вместе со мной, -- говорит речка.
И ручейки, перебивая друг друга, бегут вслед за речкой.
– Речка, речка, научи нас журчать!
-- А вы журчите вместе со мной, -- говорит речка.
И ручейки, заливаясь прерывистым смехом, журчат вслед за речкой.
-- Речка, речка, научи нас камушками барабанить!
-- А вы барабаньте вместе со мной, -- говорит речка.
И ручейки, спеша и толкаясь, барабанят вслед за речкой: бум-бири-бум-бум, бири-бум-бум...
-- Речка, речка, научи нас птичек и зверушек поить!
-- А вы поите вместе со мной, -- говорит речка.
И ручейки, поблескивая в лучах солнышка, подставляют струйки-ладошки синицам, зайцам и оленям.
А как солнышку закатиться за горизонт, устанут, умаятся, угомонятся ручейки.
-- Речка, речка, научи нас течь тихо, как ты.
-- А вы теките вместе со мной, -- говорит речка.
И ручейки вливаются в широкую, тихую речку, текут вместе, как одно целое.
-- Речка, речка, а куда мы течем?
-- В океан.
-- Как же это...  как же... а кто же будет
бежать
журчать
камушками барабанить
птичек и зверушек поить
течь тихо?
-- Другие, новые ручейки и речки.
-- А какой он, океан? А вдруг он нас не примет? А если у нас не получится?
-- Океан большой. Он вас примет. У вас получится.
-- Речка, речка, а мы еще увидимся?
-- Конечно, увидимся. Бегите, журчите, камушками барабаньте, птичек и зверушек поите, ведь вы это так любите!
-- Бум-бири-бум-бум, бири-бум-бум...

26 июля 2013 г.

Sketchbook: Boot

Sketchbook: Lamp, Sheep, Flowers

Sketchbook: Dressed-up Chair and Sleeping Cat

The Itch

I wrote this short story on September 2. It is my very first creative story written originally in English, not translated from Russian. Now I know that you my friends always compliment how well I write in English (blog writing is also a creative writing of course, and I do write these two blogs, In and Out, in English). But I know that I have a lot to learn about English, and I know I make some pretty basic mistakes as I am 99% self-taught and not paying attention sometimes. So I've got myself an editor - Justin! Justin is the best editor one can have, and my only wish is that he some day learns Russian better than I know Russian, so he can also be helpful with my creative Russian writing. That's a joke, but every joke is only partly a joke, as you know. Justin is very attentive, sensitive to what you as a writer try to express, and only corrects grammar or a choice of words when he knows it will help my writing to be clearer or more effective. He never questions my ideas or my style. He is one intelligent, insightful and loving editor I wish every writer to find one day. :)

The Itch

dedicated to Justin

I showed my palms to hubby.

“Hmm,” said hubby. “We better make an appointment and show it to the doc.”

I knew I was in trouble the minute he said it – my hubby is not known for going to doctors.

The doctor was young, handsome, and exuded enthusiasm.

“Hmmm,” said the enthusiastic doctor. “Did you change your soap recently? No? A dish soap then? A detergent? Did you have any direct contacts with bleach products? Paint? Pesticide? No? Hmmm. I’ll prescribe you this lotion, it’s not available over the counter, and quite expensive. I’m pretty sure it’ll help. Three times a day for two weeks, and don’t miss once. Give it a go and come back for a check-up in two weeks.”

Making Art Exploration: Sketches

I used to love drawing and painting as a kid, but as I was growing up with an extremely artistically talented brother, I guess I have not developed the confidence to stick with my interest, and it became more art appreciation than art making. When Justin saw my little drawings the very first time, he was surprised and started encouraging me. I still did not take myself very seriously and kept doing my sketches only once or twice a year. Now I have a very artistically gifted daughter to support. :) It's funny how we find excuses to not do something we are not confident about instead of just doing it and gradually growing and becoming better at it. Sound familiar anyone?

В поезде

Мы решали, как поехать. Ей хотелось поездом, я настаивал на автобусе. Она спросила совета у бабули, которая все время попадалась нам на глаза. Поездом вы ничего не выиграете, сказала бабуля добродушно. Поезд останавливается у каждого столба. Вы сядете раньше, а выйдете все одно позже, заполночь. Дорогу посветлу найти просто, а будет темень – коли глаза. Через училище, через рощу. А там уж рукой подать. На автобусе быстрее, хотя и придется до него время скоротать. Но ведь и идти ближе. Это мои аргументы. На поезде романтичнее, это ее. Сели в поезд. Вагон был почти пуст, но с каждой остановкой потихонечку наполнялся людьми, которые в поездах именуются «пассажиры». Пассажиры вели себя по-разному. Кто сидел тихо, уставившись в окно. Другие в книгу. Кто затеивал неспешный разговор, доверяя попутчику душевные переживания. Кто-то достал из-под пиджачка початую бутылку, тут же звякнули стаканы, втихушку разлили, чокнулись и залпом выпили. Глаз блестнул слезой, и разговор потянулся душевнее, как между влюбленными. Она прижалась ко мне, довольная, что добилась своего. Пусть, это все мелочи, думал я. На вокзале там, может, такси поймаем – перспектива шарахаться в ночи по темному городу меня удручала. Колеса постукивали, вагон пошатывало, и веки сами по себе стали наливаться свинцом. Проснулся я оттого, что кто-то громко развернул гармошку и заиграл плясовую – спросонья это как удар по голове. Я поморщился, взглянул на нее, а она вся светится, того и гляди отправится в пляс. И она пошла. Встала, сдернула с шеи цветастый платок, застучала каблучками. Вагон притих, наблюдая, только выпившие мужички добродушно улыбались: «А давай, Маня, спляши по-нашински!» Она словно потеряла стыд, всю свою девичью застенчивость – так и выбивала каблучками, глаза полуприкрыты, румянец во всю щеку – и подбоченится, и выкинет руку с платком вперед, и вдруг на весь вагон: «Оооооой!» Как деревенская баба, которой выпал миг забыться от своей дневной работы, от поддающего мужа, от семерых по лавкам - и отдаться всем своим существом, пуститься в пляс. Я смотрел на нее во все глаза – такой я ее никогда не видел. Такой свободной, такой крылатой. Она всегда немного пряталась за мое плечо, смущалась даже когда незнакомец спрашивал у нее, который час или как пройти на такую-то улицу. Кто вселился сейчас в эту тихую девушку, не очень уверенную в собственной прелести, не умеющую ей пользоваться так, как пользовались сверстницы – словно косметикой, тут подмазнув немного, там припудрив, словно сочиняли себе биографию, примеряя макияж как маску. Ни макияжа, ни маски у нее никогда я не видел – она была вся как на ладони, светлая, как ребенок, вся заливающаяся краской, лишь только на нее обращались взоры. Ничего этого не было сейчас и в помине – румянец на щеках не от волнения, от какого-то невиданного доселе мной восторга от жизни, от стука колес, от растягивающейся в такт и не в такт поезду гармошки. Тут ход поезда стал замедляться, подъезжаем к станции, гармонист умело свел плясовую к лирической медленной свирели. Она тоже замедлила стук сапожек, сведя широкие движения в крепкое, какое-то бесстыдное объятие, словно хотела, чтобы все видели, как она жаждет любви, не романтической, держась за руки в поезде – любви взрослой, плотской, какой между нами никогда не было, и желания которой я в ней раньше не видел. Гармонь притихла, поезд скрипнул тормозами, и вагон, прежде чем распахнуть двери новым пассажирам, взорвался апплодисментами, кто-то даже присвиснул. «Ну Маня, ну даешь!» – мужики с нескрываемым восторгом били в ладоши. А она плюхнулась рядом со мной на жесткую скамейку, совсем неизящно, словно и не она вот только что отплясывала в проходе под гармонь, и закрыла лицо руками. Я молчал. А что бы я мог сказать ей? Что я ничего, совсем ничего о ней не понимаю? Что она красива и бесстыдна? Что теперь уже я не представлял себе жизни без нее, не представлял себе ни одной ночи, проведенной без нее? Она отвернулась к окну и тихонько заплакала. Вот сейчас она была такой, какой я ее знал – застенчивой, почти незаметной в своей полудетской наивности среди ровесниц. Сейчас нужно было, наверное, ее приобнять, погладить по голове. Но образ отплясывающей зрелой, не оглядывающейся ни на кого женщины стоял перед глазами и не давал мне сделать это маленькое движение к ней. Поезд тронулся, снова мерно застучав колесами. Я протянул руку.

Девушка на крыше

Солнце отражалось на крыше слепящими зайчиками. Девушка в рабочем комбинезоне, матроске, цветастой косынке и темных очках бесстрашно ходила по крыше вверх и вниз. Без страховки, без поддержки, она ступала легко и уверенно, улыбаясь прохожим и заигрывающим с ней соседским пареньком – словно знала, что сорваться не может, и если даже произойдет что-то непредвиденное, она не покалечится – не упадет, а взлетит так же легко, как расхаживает сейчас по крыше.

Может, это просто солнце, но сидя на скамейке в даунтауне, посреди городского шума и толкотни обычных рабочих будней, мне не думалось ни о чем грустном. Столько грусти кто же может вынести – целая зима, целый год грусти. Может, это просто солнце, а может наконец-то пришла весна – пришла и властвует бесстрашно и безраздельно. Я закрываю глаза и чувствую, как губы растягиваются в улыбку. Сижу тут как какой блаженный. Вокруг снуют деловито прохожие, у каждого свой путь, кто в офис, а кто из офиса, а вот мамаша тянет за собой строптивого малыша: не хочу в садик, я сказал – не хочу! Прошла мимо бригада рабочих, гоготнули скользкой шутке. В банке открываются двери и заходит, поталкиваясь, небольшая очередь. Кто-то несет кота в переносной корзинке – а тот тянет басом котовью песню. Я и с закрытыми глазами вижу - передо мной широкий вид на залив, море сегодня синее, на небе ни облачка. Тяжеловесные судна выстроились в ряд – этот с грузом, а тот пассажирский – отдает долгий гудок, готов плыть в дальние края. Надо мной вертолет тарахтит пропеллером. Я вытягиваю ноги, подставляю лицо и все тело навстречу солнечным лучам. Чувствую, как они согревают уставшую за зиму кожу, уставшую за зиму душу. Оттаивает, подтекает что-то давно скопившееся ледяной глыбой внутри. На миг все городские шумы утихают, я не слышу ничего, не вижу ничего, ни о чем не думаю. Потом шум возвращается, я потягиваюсь. Сейчас открою глаза, а там девушка на крыше, а в мире стало немного больше любви.

February Sun

It feels a bit strange to look at winter photos in Summer, doesn't it? Nevertheless, I have been thinking to post this photo for a while now. It was taken at Spring Grove, a very beautiful historic cemetery in Cincinnati, Ohio, in February of 2006. Justin invited me and his old friend Jerry (who has recently published his first gorgeous photography book - Nature Rediscovered) to go on a photo safari. I don't remember whether we planned to take pictures if it snowed, or if it just happened that way. I remember that it was quite freezing. 

We visited the Spring Grove Cemetery a couple of times after that. Like a cultivated park or garden, it is truly beautiful in every season. And while it seemed very unusual to me at first to see people leisurely strolling or even jogging at a cemetery, I understand why they felt inclined to do it at Spring Grove. 

I took this photo with my little automatic camera - just a snap shot, really. But I've always loved it. 

Хорошо быть тюленем

This story was written a year ago and illustrated by my talented brother Andrei Lialin. Very often, Andrei rushes to finish a piece of art for my birthday, and this one was sent to me last May... Just like I am a self-taught writer, Andrei is a self-taught artist who, to the best of my recollection, has never taken an art class (other then what they taught us in middle school), but he was always, as I remember, a very gifted artist in many areas - drawings, photography, carving, music... As soon as he started sending me his first illustrations to my first big story, I was amazed how finely he feels my writing. I think that is what's in common between us - the huge amount of unconditional love, support and acceptance we received from our parents as we were growing up. Seeing the light always, in all situations. That feeling is what I create in my stories, and what he understands and creates in his amazing pictures. For a few years, we have been working together on a web site where we share our fairy tales - written by me and illustrated by him. He lives in Siberia, and I live in the US. We have not seen each other for 10 years.


Хорошо быть тюленем
Сказка

Жили-были два тюленя. Кто говорил, они похожи были на котят, а кто говорил – на ребят. А тюлени ничего не говорили. Одного звали Петром, а второго Иваном. Петр – тот, что покрупнее, -- был младший, а Иван старший. Петр был тюлень очень любознательный и веселый, а Иван – спокойный и разумный. 

Все реки

I wrote this, as they say in Russian, in one breath (на одном дыхании). The character came to me in the end of March (March 28 - notes from in my journal), and I sat down to work on it on April 7, according to my computer files. The work was finished in a couple of hours, and as much as I was tempted to reread it, I decided to let it sit for a day. Then I decided to let it sit for another day. And for a week. Then I forgot about this piece. When I finally opened the file (a month or so later), I was afraid to read it - it's always scary to read what you wrote for the first time. To my huge surprise, I loved what I read. I don't think I changed a word in this story.

Все реки

Рассказ

Утро было солнечное, росистое. Лишь птичьи свирели нарушали покой. Да еще плеск воды. Выпрыгнув лихо из ладно сделанной лодки, Вельям приладил весла, чтоб не уплыли, и растянулся рядом, на берегу, поросшем камышом. Мышцы слегка тянуло от гребли – сколько он плыл, час, два, а то и все три? Незаметно веки налились свинцом, и Вельям уснул богатрыским сном.

Проснулся он оттого, что кто-то громко дышал ему прямо в лицо, а потом еще лизнул в нос и щеку. Перед глазами был большой лохматый пес, язык высунут, пасть открыта, будто улыбается.

Welcoming All

The photo was taken (by me) in Colonial Williamsburg, in the Fall of 2006. Enormously creative Jazzy Jack reminded me about this photo by posting her photo of trees archway, please stop by to enjoy her sunny photography and talented poems (they are not prose, Jack - those are poems!).

I know there are technical issues with this photo - the upper left corner is bleached out, and the whole contrast thing is a bit out of balance. But it was a great inspiring moment, and I am happy that I captured it. I love the way Jack described her arch as "welcoming all" so much - I even used it as a title for this post. :)

Spring Branch

The photo was taken on March 30, 2007, in Alt Park, Cincinnati, Ohio. We had an unusually early, rapid and hot Spring that year.

I began getting more interested in photography after my daughter was born. Before that, I also tried taking pictures of whatever objects might interest me - in particular, I remember my very first trip to Saint Petersburg (Russia) when I was still a teenager (14 or 15 years old), as a part of a school children's group. The boys in our group made fun of me as all I seemed to care about were the architectural details, buildings and sculptures which this amazing city is filled with. Not people, and especially not those boys, interested me photographically then (OK, I admit - boys did interest me, though I hid it pretty well even from myself) - but it was the architecture, the atmosphere of that beautiful town which captured my heart forever. You see, I grew up in a small blue collar town which was the same age as myself. All the buildings looked the same and pretty boring. (I loved my hometown, but not for its architecture.) When I first landed in Saint Petersburg, I could not believe that people actually lived there - went to school, to work, shopping; seeing and feeling this beauty every single day of their lives. So I tried to capture as many places and buildings as I could with my small, but heavy black and silver camera. Most of my photos turned out to be way too dark, or overexposed, or blurry...

Утро для дочери / The Morning for My Daughter

Пока ты спала,

Я раскрасила небо.

Оно стало синим,

А облако -- белым.

Я спрятала звезды --

Достану их вечером.

И желтое солнце

На небо повесила.

Я дождик включила,

Умыла траву

И радуги краски

Вплела в синеву.

И утро запело,

И утро проснулось,

Чтоб ты улыбнулась,

Чтоб ты улыбнулась!

Декабрь 2003

Westland, MI

Русалочка. Часть 1

She came to me for the first time a few days ago when I was taking a walk on the beach. Very often, when characters come to me, the story they tell me in the very beginning is different from the stories they tell me later, when I start writing. She kept me busy for the whole day - at first, I wrote down the first draft as I returned home from my walk. Later that day, I felt moved to write another of Rusalochka's (Mermaid) stories which happened to be twice as long as the first one. I let it sit for a couple of days, and as I started typing the second version, there were some changes again - minor changes to the first part of the story. I sense that there will be more significant changes to the second part, but I can never tell before I actually start writing. The story was written in Russian, so that is how it appears here as well.

Русалочка

Часть 1 

- Утопленница! Ой, караул! Люди! Спасите! На помааащь! Помогитя-а-а-а-а! Утопленницаааа!

Старушка кричала так истошно, что хотелось выключить ее как телевизор.

Ну какая я утопленница? Я ведь живая – мокрая, продрогшая до костей, но живая!

Я колотила руками по воде изо всех сил... Дальше не помню. Провал в памяти.

Naked

It matters not what you do as much as how you do it. Creativity is not locked up in writing fiction or knitting whimsical socks. You can raise your kid creatively or "by the book" (whose book? why their book?). You can approach your accounting creatively, well, more or less, up to a point when it's not interfering with the law. You can do any of your daily choirs creatively. Or not.