Девушка на крыше

Солнце отражалось на крыше слепящими зайчиками. Девушка в рабочем комбинезоне, матроске, цветастой косынке и темных очках бесстрашно ходила по крыше вверх и вниз. Без страховки, без поддержки, она ступала легко и уверенно, улыбаясь прохожим и заигрывающим с ней соседским пареньком – словно знала, что сорваться не может, и если даже произойдет что-то непредвиденное, она не покалечится – не упадет, а взлетит так же легко, как расхаживает сейчас по крыше.

Может, это просто солнце, но сидя на скамейке в даунтауне, посреди городского шума и толкотни обычных рабочих будней, мне не думалось ни о чем грустном. Столько грусти кто же может вынести – целая зима, целый год грусти. Может, это просто солнце, а может наконец-то пришла весна – пришла и властвует бесстрашно и безраздельно. Я закрываю глаза и чувствую, как губы растягиваются в улыбку. Сижу тут как какой блаженный. Вокруг снуют деловито прохожие, у каждого свой путь, кто в офис, а кто из офиса, а вот мамаша тянет за собой строптивого малыша: не хочу в садик, я сказал – не хочу! Прошла мимо бригада рабочих, гоготнули скользкой шутке. В банке открываются двери и заходит, поталкиваясь, небольшая очередь. Кто-то несет кота в переносной корзинке – а тот тянет басом котовью песню. Я и с закрытыми глазами вижу - передо мной широкий вид на залив, море сегодня синее, на небе ни облачка. Тяжеловесные судна выстроились в ряд – этот с грузом, а тот пассажирский – отдает долгий гудок, готов плыть в дальние края. Надо мной вертолет тарахтит пропеллером. Я вытягиваю ноги, подставляю лицо и все тело навстречу солнечным лучам. Чувствую, как они согревают уставшую за зиму кожу, уставшую за зиму душу. Оттаивает, подтекает что-то давно скопившееся ледяной глыбой внутри. На миг все городские шумы утихают, я не слышу ничего, не вижу ничего, ни о чем не думаю. Потом шум возвращается, я потягиваюсь. Сейчас открою глаза, а там девушка на крыше, а в мире стало немного больше любви.